Быстрые успехи в области культуры и рез­кие изменения во мнениях, взглядах и вкусах плюс задачи новомодного строительного, искусства и обладание богатыми технически­ми средствами привели к пересмотру и воз­рождению художественных форм, которые разрабатывались до тех пор, пока не была до­стигнута желательная цель и не найдено со­ответствующее новому духу времени художе­ственное выражение. В прежнее время изме­нения стилей представляли собой общий, непрерывный переход от старого к новому, теперь же происходят затребованные выше­указанными обстоятельствами нововведения, преимущественно в архитектуре и художе­ственной промышленности, при постоянной, жестокой борьбе молодой школы художников с неодинаковыми и сильно противоречивыми взглядами. С одной стороны, является запрос на совершенно новые, не бывшие до сих пор, образы, с другой же, требуют крепко держать­ся художественного наследства старины, ко­торая одна только в состоянии дать правди­вое и точное основание для содержательного и плодотворного преобразования форм. Бес­пощадное выбрасывание за борт преданий прошлого и отречение от духовных приобре­тений старины произвели у ярых последова­телей «новейшего» модного стиля некоторое революционное уничтожение и своеволие, которые должны казаться непоследователь­ными, так как они пользовались египетски­ми и древнеассирийскими формами, совер­шенно чуждыми настоящему нашему пони­манию и чувству. Более выгодную позицию занимали те, которые свои руководящие мотивы искали в преданиях своего отечества и типы последних, при соответствующей умственной обработке, применяли к своим художественным замыслам.

Другое, преимущественно из Вены исхо­дящее направление опирается в своем декоративном образе выражения на стильные формы Людовика XVI и империи, которые от свободной обработки античных элементов и добавления новомодного соединения железа и камня получили своеобразный, совершен­но новый отпечаток. В Южной Германии ока­зало большое влияние стильное направление, инициатором которого явилась колония ху­дожников в Дармштадте; она, в полном со­знании своей самостоятельности и зрелости, оставляет без внимания все прошлое и пред­писывает создание новых стильных форм в силу непосредственного увлечения всем це­лесообразным и полезным. Все художество настоящих дней представляет сплошную пе­строту; но оно не завершилось, мы слишком близко стоим еще к его развитию, чтобы по­лучить общий, цельный обзор его. Желатель­ных стильных форм еще не добыто. Новые формы нам кажутся очень часто недостаточ­но гибкими, с архаическою сухостью. Наивыс­шим же требованием при образовании новых форм следует считать приближение всех изоб­ражений к форме «идеальной полезности», которой и придать затем соответствующее материалу и исполнению украшение, способное возвести ее на ступень изящного. В образовании орнамента современное, новейшее искусство не достигло еще общего, одинакового для всех единодушия. Потому в нем встречаются самые разнообраз­ные направления. Одно, опираясь на древнее, создает совершенно новые формы, выража­ющие дух времени и личность автора и даю­щие полезную основу для дальнейшего пло­дотворного развития.

Другое направление находит орнамент излишним и заменяет его конструктивными и декоративными линия­ми, или же оно разрабатывает его как плас­тический, пригодный к обработке материал, образуя в соединениях и оконечностях хрящеобразные изображения, напоминающие собою строение костей. Дальнейшее направ­ление главную основу декоративности усмат­ривает в игре линий, образующихся при спле­тении и удвоении, и в красочной обработке светлых и темных площадей. Применяемый растительный материал упрощается настоль­ко, что трудно определить в нем породу рас­тения, и производит приятное ритмическое украшение между линиями и светлыми и темными пятнами. Там, где орнамент появ­ляется самостоятельною формою или укра­шением, преобладают свободные натурали­стические мотивы, которые отчасти строго стилизованы, отчасти переданы с резким вы­делением характерных особенностей. Этот новейший растительный орнамент имеет преимущество перед Ренессансом в том, что он обладает бросающейся в глаза ясностью и простотою.

Строго рассуждая, речь о «новейшем сти­ле» может быть лишь в архитектуре и худо­жественной промышленности; но и здесь только в условном смысле. Во всяком случае, пройдет еще много времени, пока он достиг­нет такой ясности, простоты и самостоятельности, какие заметны в произведениях про­шлых культурных эпох, в особенности в сред­невековых сооружениях. Новейшее искусст­во имеет, несомненно, зародыши настояще­го и способного к развитию стиля. Оно дало юному художественному миру полную жизнь и с великими надеждами вступило в XX сто­летие.